По мере ужесточения санкций Иран смотрит на Центральную Азию как на экономический буфер
В ходе непрерывных азиатских саммитов, которые проводятся в этом месяце, президент Ирана лично занялся тем, чтобы уделить особое внимание Востоку.
На одном из таких саммитов в Азербайджане Махмуд Ахмадинежад напомнил президенту Казахстана о перспективе строительства железной дороги, соединяющей Центральную Азию с иранскими портами. На другой встрече в Кувейте он провел переговоры с лидером Таджикистана по поводу роста торговых связей между государствами.
Как раз в условиях, когда вокруг иранской экономики ужесточаются американские и европейские санкции, чиновники в Тегеране заняты тем, что пытаются заполучить доступ к азиатским рынкам, хватаясь за эту возможность, как за спасательный круг. Многие месяцы продажа иранской нефти таким странам, как Китай и Индия, была центром усилий Запада по сокращению потока как часть санкций в отношении ядерной программы Ирана.
Хотя и меньше, но весьма существенно, экономические пути для Ирана также проходят вдоль древнего Шелкового пути, соединяющего Китай и Ближний Восток. Хотя торговые связи и проекты Ирана в Центральной Азии довольно крошечны по сравнению с продажей нефти крупным мировым державам, такая пропаганда представляет собой для Тегерана очередной способ поиска экономической защиты от санкций в регионе, где Вашингтон имеет относительно ограниченное влияние.
Помимо этого, такая тактика указывает на попытку Ирана диверсифицировать свою экономику от нефти, доходы от продажи которой составляют 80% экспортной выручки, а также развить другие рынка для строительной и технологической индустрии.
«Иранская экономики настолько сильна, что может прожить и без доходов от продажи нефти», — сказал президент Ирана Махмуд Ахмадинежад на паназиатском саммите, состоявшемся на прошлой неделе в Кувейте. «Наш народ может привыкнуть к этому, и я думаю, что положение веще изменится в ближайшем будущем».
Во вторник, выступая на конференции по вопросам энергетики в Дубаи, министр нефтяной промышленности Ирана Ростам Касеми сказал, что у Ирана есть план действий по управлению страной без нефтяной прибыли с использованием инвестиций в солнечную энергию и другие источники возобновляемой энергии.
Хотя Ирану еще далеко до того, чтобы существовать без доходов от нефти, и он, возможно, никогда не достигнет этого, такие заявления отражают реальные амбиции, направленные на то, чтобы превратить Центральную Азию в основной рынок сбыта иранских товаров и технологических знаний, предоставив взамен бывшим советским республикам выход к морю.
В августе автомобилестроительная компания Иран Ходро объявила о планах повышения экспорта своих авто в Казахстан и Туркменистан. В Таджикистане иранские строительные компании являются главными строителями в таких проектах, как гидроэлектростанции и туннель стоимостью в 39 млн. долларов, который соединит столицу Душанбе с северным Таджикистаном.
Но основная идея Исламской Республики (прямая железная дорога через Центральную Азию) оказалась в плену споров и конкуренции 15 лет назад после открытия первой секции между Ираном и соседним Туркменистаном.
В прошлом месяце президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов неожиданно отменил контракт на сумму в 700 млн. долларов с иранской компанией «Pars Energy» по продолжению строительства железнодорожной линии в Казахстан вдоль побережья Каспийского моря. Причины такого решения неизвестны, но Туркменистан пересматривает свои торговые связи с Ираном ввиду расширения западных санкций.
Тем временем, Туркменистан и Узбекистан выразили интерес к вступлению в проект железной дороги из каспийского побережья Азербайджана в восточную зону Карс в Турции. Эта железная дорога будет проходить в обход Ирана, но в то же время предоставит странам Центральной Азии выход к морю.
«У Ирана нет выбора, кроме как обратиться к Азии, что касается торговли» из-за западных санкций, говорит эксперт по экономическим вопросам и руководитель программы ближневосточных исследований в государственном университете Калифорнии Сасан Фаязманеш. «Но это, конечно, не решит проблему продажи нефти, поскольку центрально-азиатские страны в основном не нуждаются в иранской нефти».
Но для Тегерана его увертюры в адрес Центральной Азии означают больше, чем просто ценник. На протяжении многих веков Иран являлся культурным ориентиром в странах бывшего СССР посредством книг, фильмов и традиций, которые берут свое начало в доисламской зороастрийской вере. Главная точка опоры Ирана – Таджикистан — также имеет лингвистические связи, которые дают Ирану важную связь с Китаем и Россией.
Однако слабой связью для Ирана являются расхождения в исламе. Большая часть Центральной Азии относится к суннитам, и правительства этих стран проявляют осторожность, чтобы не спровоцировать конфликт с шиитскими меньшинствами. Такие разделения, в свою очередь, помогают укрепить влияние Ирана в Ираке и некоторых частях Афганистана.
«Будущее Ирана в Центральной Азии и большей части Афганистана ограничивается тем фактом, что правительство Ирана официально является шиитами, а население этих стран являются суннитами», — говорит председатель Института Центральной Азии и Кавказа в университете Джонса Хопкинса Фредерик Старр. «Обе стороны выработали практическое понимание этой проблемы сразу после распада СССР, что эффективно удерживало Иран от продвижения своей религии в регионе», — отмечает он.
В то же самое время Иран все больше и больше опасается того, что Вашингтон может установить крепкие связи с Центральной Азией после запланированного вывода войск НАТО из Афганистана к концу 2014 года. Центральная Азия за последние годы становилась местом визита высокопоставленных американских чиновников. Государственный секретарь США Хиллари Клинтон побывала в Узбекистане год назад, а министр обороны Леон Панетта в марте побывал в Кыргызстане, где США уже имеют авиабазу, которая используется для осуществления дозаправки американских боевых самолетов и отправки войск в Афганистан и обратно.
«Правящая элита Ирана почти единодушно полагает, что объявленный вывод войск из Афганистана — не что иное, как прикрытие для стратегической перегруппировки», — написал эксперт по региональным вопросам из Ближневосточного института в Москве Николай Кожанов. Он также отметил, что растущее внимание к региону предоставило лидерам страны Центральной Азии больше вариантов.
«Эти страны подверглись радикальным изменениям в самосознании за последние 10 лет», — написал он в своем августовском эссе для Института ближневосточной политики в Вашингтоне. «Они больше не считают себя жителями не имеющего выхода к морю, изолированного региона, отношения которого с внешним миром полностью зависят от России или Ирана».
Брайан Мерфи
«Canadian Press», 24 октября 2012 года
Источник — InoZpress.kg